Август 2018 года. Я сижу во дворе питерского Манежа на дощечке. Моросит дождь. Молодые поэты читают свои стихи.
…Наша сказочная местность
Розово желтыми фонарями освещена.
В этом году набросало так много снега,
Что, перебирая ногами, не достаёшь до дна.
Наша местность оттого и сказочной стала,
Что формы всех зданий шапочек и козырьков
Стали как в сказке, ни много, ни мало,
А это стихотворение про любовь.
И вроде дома здесь так себе вполне обычные,
Да и я по большому счёту так себе человек.
Но иду и чувствую себя по-сказочному отлично,
Ведь мою любовь к тебе укрывает снег.
Я впервые слышу Петра Берша и Марину Кацубу. И еще не знаю о том, что с Петей мы будем дружить.
Молодые, искренне любящие и искренне грустные, они не мерзнут без зонта под серым небом Петербурга. Они не просто рифмуют строчки. Они рождаются без кожи, живут на пределе и рано уходят. Именно таким я впервые увидела Петю.
К счастью, по его фамилии весьма просто было найти его аккаунт в инстаграм*, подписаться и читать стихи.
В один из карантинных вечеров я случайно зашла в его прямой эфир, где он рассуждал о жизни, сидя в своей студии в Мурино, как и полагается истинному поэту. Я оказалась вторым его слушателем. Так мы познакомились. Я попросила посмотреть мои неловкие попытки писать стихи. Он ругал меня за то, что я рифмовала глаголы.
Он оказался обычным парнем из Ижевска, который переехал в Петербург за счастьем и лучшей жизнью.
Когда-то он был одним из лучших продажников, получал хорошие деньги и мог позволить себе многое. Это не сделало его счастливым. Он раз за разом расставался с девушками, хорошими и плохими, в поисках поклонения его таланту и безмерному эго, он так и не нашел ту самую, хотя владел словом, а девушки, как известно, любят ушами.
Когда-то он оставался безработным и отдавал все свои вещи бездомным. Он мог познакомиться на улице с прохожим и проговорить с ним до самой ночи.
Он всегда писал грустные стихи о любви и не рифмовал глаголы. Не знаю, как у него это получалось, ведь любить – это прежде всего глагол.
Мне кажется, что я вас разлюбил.
И замолчав, как водится, крещусь.
Как много слов написано от чувств,
Как мало чувства оставляют сил.
Вам кажется, что я совсем не тот.
Конечно,
Ведь меня и вовсе нет.
Такой наивный, в сущности, сюжет
И грустный, но обыденный итог.
Нам кажется, вот-вот начнётся жизнь,
В которой вы – звезда, а я герой.
Но я прошу вас вспоминать порой,
Как мы, перекрестившись, разошлись.
Спустя несколько лет этот отчаянный и живущий в экстремумах Петя уехал в свой родной Ижевск. Бросил пить и начал работать над изданием сборника стихов. Я издалека следила за вполне обычной жизнью вполне заурядного человека. Мне казалось, что он в своем родном городе стал немного счастливее, когда его давило горе смертью мамы и отсутствием средств к существованию. Мне казалось, что он вполне выбрался из депрессии, хотя настоящие поэты никогда из нее не выбираются. Наверное, настоящее творчество рождается на самом дне страданий, чаще всего не видимых самому человеку.
Тем не менее, Петя сделал этот «шаг назад», который для многих провинциалов сделать трудно – вернулся из культурной столицы в родной город на букву И.
Он стал там в разы больше, шире, выше и увереннее, чем на берегах Финского залива. Стал гореть давней мечтой, а не тлеть в серой муринской студии.
Горжусь, что дружу с настоящим поэтом. Мне кажется, поэтом можно только родиться. Петя родился поэтом. Ему дано все бросать и все начинать сначала, пытать счастье и писать о боли так, что чувствуешь ее сердцем. У всего есть своя цена, и настоящие поэты ее платят.
Он заплатил.
*деятельность организации запрещена на территории РФ