В журнале «ТАКАЯ ЖИЗНЬ» в разделе поисков спутника жизни «ОТЗОВИСЬ!» среди «прилизанных» пресных объявлений типа: «Я вся такая милая, чистенькая, красивая, работящая, уютненькая, хорошо готовлю, без вредных привычек, веду здоровый образ жизни, имею хорошую квартиру и постоянный доход, скромная, заботливая и чудесная («только непонятно, отчего ж тогда ты до сих пор одна и вынуждена пиариться?»), ищу тебя, мой единственный и нежный, «закаменностенный», и почему только я так долго тебя жду?» («сама, похоже, удивляется») – Корнею Лапочкину, который относился к этим крикам души с изрядной долей сарказма и по ходу чтения язвительно комментировал их вслух, попалось довольно длинное объявление совсем другого стиля и абсолютно другой, непривычной тональности. Оно гласило: «Запретный плод любви.
Сразу откровенно: я – наглая, склочная и слегка порочная. Разведёнка (замужем была три месяца за одним гадом), детей нет. Работать и учиться не хочу, готовить не умею, в комнате моей (коммуналка) грязно и не прибрано. Курю постоянно, дымлю как паровоз, выпиваю часто (когда есть деньги), гуляю напропалую и с кем хочу (начала в пятнадцать лет) – мужики ко мне липнут (не знаю почему), как мухи, надоели уже. Да, надоели грубые, грязные, потные, вонючие, обрюзгшие и ленивые безденежные мужики – так и норовят на халяву и выпить, и в постель запрыгнуть. Мне двадцать, а выгляжу значительно старше – на все сорок. Честно говорю: не красавица – рост сто шестьдесят сантиметров, вес девяносто два кг (кто ищет 90-60-90 – облом), цвет волос – рыжий, цвет кожи – блекло-серый (каким ему ещё быть при такой жизни), размер ноги – 43. Но! Мыслю стратегически: смотрю в корень – не иссякло стремление к идеалу!
Хочу такого: русоволосый стройный красавец высокого роста, до тридцати лет, не женатый, приятный голос, дикция чёткая, речь ясная, комплименты говорить умеет – сам знаешь, чем любят женщины. Богатый (а желательно – очень) и не жадный, чтобы всегда было и не иссякало: деньги, квартира, машина, дача, поездки за границу, круизы, подарки, развлекаловка – никаких проблем. Перееду к тебе, милый. Ужо погудим! Звони смело, лапочка моя! Мой телефон ***».
«Ого! Горячо, перчёно, даже слишком! Если учесть, что авторы таких анонсов приукрашивают себя, причём значительно, то какова реально эта красотка? Страшно и предположить-то…».
Корней случайно наткнулся на это объявление – страницы с подобными объявлениями он никогда не читал – нужды не было: никаких проблем в общении с противоположным полом он не испытывал и пользовался популярностью среди особ женского пола как перспективный и даже завидный жених. Это объявление попалось ему на глаза только потому, что небрежно брошенный на кожаное сиденье новенькой автомашины престижной марки журнальчик случайно раскрылся именно на этой странице. Корней находился на загруженном перекрёстке и, стоя в затяжной пробке, бросил взгляд на раскрывшуюся страницу и сначала с нарастающим удивлением читал это объявление, а когда в конце прочитал «…лапочка моя!», то взял журнал в руки и внимательно его перечитал. Объявление сильно удивило его и парадоксальным содержанием, и фразеологией: особенно фразы – упоминание о корне («смотрю в корень») и фамильярное обращение «лапочка моя!», словно лично ему адресованное – Корнею Стратилатовичу Лапочкину, преуспевающему бизнесмену двадцати восьми лет, богатому и не женатому. По всем параметрам он подходил под описание требуемого кандидата. «Не хватало только упоминания про Стратилата, но тогда был бы перебор – сразу бы догадался, что адресовано именно ему, а сейчас я сомневаюсь, хотя… Случайность? Не может быть! Не верю я в такие точные, просто точнейшие совпадения, – подумал он, – розыгрыш, или мистификация. Кто-то из друзей-знакомых решил меня разыграть, вот паразит! Но кто? И откуда у него могла быть уверенность, что я куплю именно этот журнал и прочитаю именно это объявление?». Пока он так раздумывал, теряясь в догадках, в пробке началось довольно резвое движение, и ему в нетерпении кто-то посигналил сзади. Корней отложил заинтриговавший его журнал и рванул с места, догоняя устремившийся вперёд поток машин. Через десять минут он приехал на работу, поставил машину на стоянку и быстро прошёл в свою фирму, владельцем и генеральным директором которой он являлся – ООО «Прогрессервис», где его уже ждала обычная рабочая карусель, в которую он сразу погрузился, едва поздоровавшись с охранником на вахте: встречи и совещания с сотрудниками, переговоры и споры с контрагентами, неумолкаемые телефонные звонки и факсы, чтение официальных писем и деловых бумаг – бесконечные входящие и исходящие, резолюции, подписи, указания… Эти текущие дела и проблемы никогда не закончатся, что, может быть, и хорошо. Весь длинный рабочий день он занимался срочными и неотложными делами и в этой круговерти о журнале и так удивившем его объявлении ни разу не вспомнил. Но прошёл активный и насыщенный рабочий день, сотрудники фирмы постепенно разошлись по домам – вначале рядовые, а затем и начальники, и в офисе остался один генеральный директор. Поздно вечером Корней сел в машину, чтобы ехать домой и вновь увидел журнал «ТАКАЯ ЖИЗНЬ», раскрытый, как и утром, на странице объявлений «ОТЗОВИСЬ!». «Кажется, когда утром положил журнал на сиденье, он был закрыт, – подумал Корней, – да, точно, было фото, это, обложечное… Сам раскрылся опять на этой странице. Странно, ну да ладно. Позвонить, что ли? А то все эти красотки вокруг шикарные и однообразные, как куклы… прилипчивые и приторные… как-то приелись, а тут что-то новое… – он задумался. – Ишь, запретный плод…зрелый, однако, если не перезрелый… несмотря на молодость».
Так, окончательно не решив, в сомнениях – звонить или не звонить, он завёл машину и выехал со стоянки на ночную весеннюю улицу. На деревьях только-только начинали набухать почки – весна всё решительнее вступала в свои права.