Альбом лежал в портфеле. Альбом с фотографиями и рамкой в виде сердечка на обложке. В рамке была фотография целующейся пары: женщина распечатывала совместные фотографии и наполняла этот альбом два года.
Альбом лежал в портфеле. Он занимал все мысли владельца портфеля и не давал думать о работе: «Почему она не забрала альбом себе? Почему оставила в ящике моего стола? Сама наполняла альбом – сама бы теперь и думала, что с ним делать…».
Сегодня вечером к владельцу портфеля должна была переехать другая женщина. Она ревнива. Её раздражает всякое напоминание о том, что она у него не первая. Если она обнаружит альбом, это будет стоить, как минимум, несколько испорченных вечеров. Владелец портфеля это ясно понимал. Накануне он постарался убрать из квартиры следы пребывания в ней другой женщины. Все выкинул. А альбом положил в портфель.
Альбом лежал в портфеле. Вынести альбом на помойку казалось неправильным: там его могли найти те, кто роется в баках в поисках алюминиевых банок. Мысль о том, что эти будут смотреть фотографии, вызывала у владельца портфеля брезгливость.
«Сжечь альбом» – эта идея приходила его владельцу. Но казалась ему странной. Сожжение фотографий слишком напоминало ему какое-то ритуальное действо. Кроме того, сжигать фотографии в квартире – провонять квартиру гарью. А сжечь альбом на улице в большом городе, не привлекая внимания, не так-то просто. Спрятаться в глубине большого лесопарка? Промзоны? За гаражами? Все это казалось сложным, излишним, еще более усиливало ощущение театральности происходящего.
Альбом лежал в портфеле. И все варианты избавления от альбома казались владельцу портфеля сложными, нелепыми, неуместными.
Портфель лежал под офисным столом. Стол стоял напротив окна в старом фабричном здании, переделанном под бизнес-парк. На стене красного кирпича напротив окна висела серая мраморная плита. Если приглядеться, даже сидя за столом на ней можно было прочитать, что в 1905 году здесь заседал первый в городе Совет рабочих депутатов… Большинство проходивших мимо таблички каждый день с работы и на работу не понимало, о чем эта надпись. А владелец портфеля, в очередной раз прочитав её, подумал, что совета ему спросить не у кого.
Альбом лежал в портфеле. Начинало темнеть: зимой рано темнеет. Зажглись желтым светом уличные фонари. Обитатели офиса начали расходиться. Владелец портфеля тоже стал собираться.
Идти к метро надо было по набережной и через старый мост, где всегда была пробка. В ней в час пик стояли трамваи и корпоративные автобусы. Их пассажиры могли подолгу наслаждаться видом старых стен, башен и колокольни монастыря, что был на другом берегу реки.
Альбом лежал в портфеле. А владелец портфеля уже все решил. Он выкинет альбом в реку, когда пойдет к метро. Это будет просто: недалеко от моста есть спуск к реке, где летом во время обеденного перерыва работники офисов кормят уток. Там альбом можно будет незаметно утопить.
Отчаяние было первым чувством, которое испытал владелец портфеля, оказавшись на набережной. По льду реки морозный ветер гонял порошу. Нет, владелец портфеля ни на секунду не забывал, что на дворе зима. Но река в большом городе почти никогда не замерзала…!
Альбом лежал в портфеле. Владелец портфеля нашел стеклянную бутылку и попробовал пробить лед. Лед был крепкий. Казавшееся простым решение проблемы оказалось сложным.
Владелец портфеля огляделся, ища выход. В желто-рыжем свете фонарей у одной из опор моста он увидел чернеющую полынью. О том, чтобы дойти до нее по льду не могло быть и речи. Утопить альбом можно, сбросив с моста.
Альбом из портфеля был вытащен. Его держал в руках владелец портфеля, стоявший у перил моста метрах в тридцати над полыньей. Полынья была черная. Белый снег, который заметал со льда ветер, моментально исчезал в ней.
Мимо шли прохожие. И владельцу портфеля казалось, что все они с любопытством смотрят, что это он собрался делать. Ощущение неловкости и какой-то наигранности происходящего не оставляло владельца портфеля.
От альбома надо было избавляться. Портфель лежал на асфальте. Владелец портфеля разжал руки, и альбом, пролетев 30 метров, попал точно в середину полыньи.
Альбом не утонул…
Альбом плавал по полынье. Пластик, из которого он был сделан, оказался легче воды. Ветер гонял альбом по черной глади. Ни достать его, ни помочь утонуть не было никакой возможности.
Сбросивший альбом стоял у перил моста и не знал, что делать. Он посмотрел по сторонам. Мимо также шли прохожие. Им было все равно. Он поднял с асфальта портфель, подумал о нелепости способа, которым решил избавиться от альбома, и пошел к метро.
Альбом остался плавать в полынье…