264. Путь к любви... Фатима Абаева

Стоны, приглушенный стук сердца заставили открыть ее глаза. Темно, ночь. Она поняла, что это был сон, но ощущение радости почему-то не приходит. Страх по-прежнему мешает расставить мысли по местам. Влажная постель не выпускает из своих объятий, продолжая затягивать в сон. Сон, пережить который еще раз не удастся, да и сердце не выдержит…

Она выбрала его из всех однажды, и они отправились с ним в путь по стволу не торопясь, шаг за шагом, поднимаясь все выше и выше. Их окружали тысячи людей, но они от них не зависели, хоть и обращали внимание на то, чем заняты. Впрочем, все мы чем-то все время заняты. Это напоминало спортивное состязание. Каждый старался опередить другого, что-то хватая с собой. Ноша принимала различные очертания и формы, у одного – сверкающие драгоценности, у другого кусок мяса, кто-то тащил на себе, как ребенка, свою машину...

Но все шли вперед, причем куда-то спешили. Она понимала, что окружающая толпа нагнетает страх, поэтому старалась смотреть только на него. Он же был внешне спокоен, улыбался, и, видимо, был всем доволен. Она успевала облюбовать ее природу, которая как никогда ранее казалась ей сказочной. Такую гамму цветов, пожалуй, трудно было подобрать самому искусному художнику, да и кто может претендовать на это звание, кроме Создателя. Ей было спокойно, надежно, она чувствовала прочную почву под ногами, и какая-то уверенность в том, что избранный путь является для них единственно верным, помогала не чувствовать усталости. Ни о чем не думалось – пустая и светлая голова. И вдруг она осознала, что все, пришли. Дороги дальше нет, точнее, нет ничего. Сверху только небо. Она посмотрела по сторонам и отсутствие плоскости как таковой ее напугало. Виднелись лишь отдельные «островки» в виде соломенных гнезд, заселенные людьми. Она, присмотревшись, поняла, что вокруг находятся ветви, самые обыкновенные ветви дерева, но немыслимых размеров. Возникло желание посмотреть вниз. Казалось, что что-то случилось со зрением, как увеличительное стекло, направленное обратно, все видимое уменьшалось по мере отдаленности от нее в беспорядке. Где-то между пустотами виднелись подобные селения людей, очертания которых исчезали внизу. Она вдруг осознала, что они находятся с ним на громадном дереве. Дерево жизни, мелькнуло в голове.

– Что делать? – спросил он ее.

– Не знаю, – едва она успела ответить, как поднялся ветер и стал их раскачивать.

Успокаивало только одно, что они вместе.

– Мне страшно, – прошептала она.

Он ничего не ответил. Удивление и страх впервые в жизни затмили его спокойствие и уверенность.

– По-моему, мы шли с тобой дорогой в неопределенность, и вот результат.

– Но мы молились, старались никого не сталкивать с пути.

Она спрашивала и не впервые в жизни саму себя: ни у кого не отняла, но поделилась ли, ни обидела, но утешила ли, не навредила, но помогла ли, не унизила, но возвысила ли? Ветер мешал сосредоточиться на собственных мыслях и стало понятно, что не это сейчас главное, а удержаться, причем не одной, а вместе. Как никогда ранее она ощутила свою с ним целостность. Она отвечала за него, за все его мысли и поступки и понимала, что больше боится за него. Путь к спасению был один – спуститься по стволу, крепко держась за руки. Там, внизу, творилось что-то страшное, ветви отламывались и люди сыпались в никуда. Спускаясь на уровень существующих пока селений она все больше и больше удивлялась. Она всегда боялась высоты и воды, но испытываемый сейчас страх ни с чем не мог сравниться. Они находились не на горе с крутыми обрывами, а на раскачивающемся дереве. Неопределенность в какой-то степени заставляла мобилизовать все свои силы и удержаться любым способом. Спустившись несколько ниже, они захотели передохнуть. Окружающие люди словно ничего не замечали, напротив, они наслаждались роскошной едой, слушали музыку. Им не стоило здесь долго задерживаться, и они отправились ниже. Скатываться по следующей ветви было сложнее из-за отсутствия других ветвей. Падающие теперь сверху люди нагнетали страх, возведенный в степень. Вдруг удалось за что-то зацепиться, здесь словно на ложе расположились нагие тельца. Они пребывали уже не в неистовой страсти, а скорее наслаждались остаточными ощущениями.

– Нам здесь делать нечего, торопись, – сказала она ему.

– Посмотри вниз.

Там внизу была бездна. Их опора не представляла собой уже ствол, а скорее была тонкой веточкой, которая где-то ненадежно крепилась. Ждать было нечего, словно шел дождь из кричащих людишек. Она понимала, что они с ним не являются исключением из их числа. Оставалось только молиться. Со словами: «с Богом, любимый», она кинулась вниз первой, не выпуская из рук ветвь. Стремительное падение напоминало скорее полет, и в то же время падение в бездну. В какой-то момент она увидела воду, далекую от прозрачности и чистоты. У нее был шанс в нее не упасть. Нужно только постараться спрыгнуть на край, ближе к берегу. На раскачивающейся ветви было сложнее удержаться, чем на самых лихих качелях. «Господи помилуй, почва под ногами… Я стою, а он?»

– Прыгай, – раздался ее неузнаваемый голос.

Он успел, и ветвь тут же обломилась.

В выброшенных на берег рыбах она узнала встретившихся им наверху людей. Они, приоткрыв рты, словно просили о помощи. Она поливала их водой, понимая, что им невозможно уже помочь.

– Надо идти дальше, – раздался поблизости его голос, – Мы спасены.

Идти дальше, снова идти, но куда теперь? Ведь все уже было. Она понимала только одно, что есть снова шанс что-то приобрести, хранить и потерять, вспомнить, что было, оценить, что есть, и мечтать о том, что еще будет.