Мой друг любил разгульную жизнь и заразных дев. Он жадно наслаждался горем, нищетой и глупостью. Его усы напоминали два седых паруса, бороздивших волны лица. Лицо – снежинка: узорчатое, холодное, с глубокими рельефными морщинами. Серьга в ухе, в виде колечка с алым рубиновым камушком, подчеркивала цвет его уставших глаз. Нижняя губа всегда злобно оттопырена. Я сомневался в искренности его слов. Во-первых, они никогда не совпадали с истиной. Во-вторых, слова эти сопровождались жутким гнилым дыханием. Он шутил, говоря о гниении души. Что вонь эта вылезает сиюминутно, решившись он на благое. Я ухмылялся. Мой друг любил анекдоты и пиво. Пил он часто и долго. Но бывали и перерывы, в которых он был зол, как гончий пёс, и даже женщины его не радовали. Он уходил в себя, томно курил, не отвечая на мои вопросы, рисовал и пропадал на недели. Но я знал, что он вернется. Как возвращаются коты с весенних странствий.
Однажды в один опечаленный трезвостью день, он спросил:
– Зачем жить вещами?
– В каком смысле? – Не понял я.
– Ну моя сестра, ты знаешь её, она живет платьями и фарфором. Старуха, что этажом ниже (он пальцем ткнул в пол) живет от пенсии к пенсии, ты живешь своими вечными бумажками о чужих деньгах. Зачем?
– Я не знаю. Может быть, чтобы жить?
– Глупый ответ. – Он вздохнул и еще больше выпятил губу.
Мы молчали.
– А чем живешь ты тогда?
– Ничем.
– Не бывает такого.
– Бывает. Примером служу я. – Хмыкнул он.
– Глупый ответ.
– Зато истина.
– Ты не ответил. – Меня начал раздражать этот разговор. – Чем живешь ты?
– В данный момент я живу вот этим старым диваном, на котором лежу. Он мягкий и любимый. – Он сделал благоговейное лицо и закрыл глаза.
– А как же я?
– Ты.. Ты уйдешь, оставшись в моей памяти. Ты приносишь мне лишь пустую болтовню. Теперь реши, что полезнее ты или этот чудесный диван?
– Диван?
– Нет. – Разозлился он и встал. – Зачем жить вещами?
– Тогда важнее я?
– Но ты оставляешь только память и тратишь время.
– Тогда чем же, по-твоему, нужно жить?! – Я почти кричал.
– Вечностью, мой друг, вечностью… – Он гордо и сладко протянул эти строки, сжал губы и выкурил за один вдох, будто целую сигарету. – И женщинами, конечно. Уж больно прелестные они.